Реферат: Экономическое развитие Японии в конце 19 века

Реферат: Экономическое развитие Японии в конце 19 века

Введение. 3

§ 1. Правитель Мэйдзи. 4

1.1. Мэйдзи. 4

§ 2 Революция Мэйдзи. 7

2.1. Революция. 7

2.2. Военная реформа. 15

2.3. Аграрная реформа 1872-1873 г. 17

§ 3 Развитие промышленности. 24

3.1. Фабрично-заводская промышленность. 24

3.2. Военное развитие. 28

Заключение. 31

Список использованной литературы.. 33

Введение

Свержение сёгуната, главного оплота феодализма, было важнейшим революционным событием в истории Японии, первым решительным шагом на пути к ликвидации феодализма. Но коалиция юго-западных княжеств, выступая против феодальных порядков, установленных Токугава, больше всего боялась народной революции. Созданное ею новое правительство, во главе которого стоял император, было антинародным. Видную роль в этом правительстве стали играть лидеры юго-западных княжеств, отражавшие интересы новых помещиков и буржуазии. Реакционные силы начали борьбу за восстановление сегуна, что привело к гражданской войне 1868—1869 гг. Активная борьба горожан и крестьянские восстания во владениях дома Токугава и поддерживавших его даймё сыграли огромную роль в победе новой власти.

В обстановке гражданской войны и иностранной интервенции новое правительство для укрепления своего положения провело некоторые реформы. Одной из важнейших причин ускорения и некоторого расширения реформ была активная борьба крестьянства, .нараставшая с 1868 г. И хотя и эти реформы (ликвидация феодальных княжеств, аграрные преобразования и др.) продолжали носить половинчатый характер, тем не менее они способствовали переходу японского общества от господства феодальных отношений к господству капиталистических производственных отношений. Прежняя высшая феодальная знать, которая до 1868 г. была главным оплотом правительства, потеряла свое первенствующее значение.

1.1. Мэйдзи

3 января 1868г. было создано правительство Мэйдзи, получившее название «сансёку» («три ведомства»)[1].

Мэйдзи («просвещенное правление») — период правления императора Муцухито (1868-1912).

В Мэйдзи входили две группы государственных советников: 10 старших (гидзё) и 20 младших (санъё); во главе его стоял председатель (сосай). На пост председателя был назначен член императорской фамилии князь Арисугава. Старшими советниками стали члены императорской фамилии, кугэ и даймё из княжеств Сацума, Тоса, Аки, Овари и Этидзэн; младшими советниками—пять кугэ и по три самурая от каждого из вышеуказанных княжеств, среди которых были основные руководящие деятели движения за свержение сёгуната — Окубо, Гото, Итагаки, Соэдзима.

Правители княжеств, примыкавших к юго-западной коалиции или активно не противодействовавших новому правительству, сохранили свою власть. Владения и города, принадлежавшие непосредственно сёгунату, были подчинены новому правительству и реорганизованы в префектуры (кэн) и столичные префектуры (фу).

Во главе префектур были поставлены губернаторы, во главе городов — градоначальники, назначенные центральным правительством.

Военные действия правительства против токугавских войск потребовали реорганизации государственного аппарата. В феврале 1868 г. была осуществлена первая частичная реорганизация правительства, 'в результате которой образовалось семь административных департаментов: по делам государственной религии синто, внутренних дел, иностранных дел, армии, флота, юстиции, законодательства.

Каждый департамент возглавлял член императорской семьи или кугэ, которые до этого были старшими советниками. Младшие советники заняли посты чиновников административных департаментов. В созданное управление при главе правительства вошли наиболее видные деятели юго-западной коалиции — Кидо, Окубо, Гото, Комацу и другие.

Хотя высшие посты в правительстве Мэйдзи были распределены среди узкого круга людей, принадлежавших к императорской семье, придворной аристократии и высшему дворянству (даймё), фактически аппарат новой власти оказался в руках главным образом представителей низшего самурайства юго-западных княжеств (Сацума, Тёсю, Тоса и Хидзэн), выступавших в качестве лидеров движения за свержение сёгуната.

6 апреля 1868 г. во дворце в Киото было созвано собрание придворной аристократии (кугэ) и феодальных князей (даймё), в присутствии которых малолетний император Муцухито провозгласил так называемое клятвенное обещание нового правительства, состоявшее из следующих пяти пунктов:

1. Будет создано широкое собрание, и все государственные дела будут решаться в соответствии с общественным мнением.

2. Все люди, как правители, так и управляемые, должны единодушно посвятить себя преуспеванию нации.

3. Всем военным и гражданским чинам и всему простому народу будет позволено осуществлять свои собственные стремления и развивать свою деятельность.

4. Все плохие обычаи прошлого будут упразднены; будут соблюдаться правосудие и беспристрастие, как они понимаются всеми.

5. Знания будут заимствоваться во всем мире, и таким путем основы империи будут упрочены.

Это была первая декларация новой власти об основных принципах ее политики, объявленная еще в тот период, когда шла гражданская война. Правительство провозгласило политику «модернизации страны». Вместе с тем декларация была рассчитана на укрепление национального единства, на обеспечение поддержки правительства со стороны дворянства и крупной торгово-ростовщической буржуазии.

Давая обещания о созыве широкого собрания, о решении всех государственных дел в соответствии с общественным мнением, новое правительство рассчитывало обеспечить себе поддержку самурайства и буржуазии в борьбе против реакционных сил старого режима. Одержав победу в гражданской войне, оно отказалось выполнить эти обещания. Власти сразу же предприняли меры к подавлению народных выступлений. Примерно в то время, когда провозглашалась императорская «клятва», в городах и деревнях объявлялись правительственные приказы, запрещающие населению объединяться в защиту своих интересов, обращаться к властям с просьбами об облегчении их участи и т. д.

2.1. Революция

В 1868 г. в Японии произошла незавершенная буржуазная революция.

Внутри антисёгунской коалиции юго-зал адных княжеств •было два течения. Сторонники одного стояли за вооруженное свержение сёгуната и создание вместо него абсолютистского правительства во главе с императором[2]. Это течение носило наименование «тобакуха», его главным лозунгом было «тобаку» (свержение сёгуната). Сторонники другого основным принципом своей политики провозгласили «управление посредством открытого обсуждения» («когисэйтай рон»). Они были против вооруженного свержения сёгуната, так как считали, что применение силы неизбежно вызовет гражданскую войну в стране и может развязать революционные выступления масс. Первое из них возглавлял Окубо, оно имело наибольшее число сторонников в Сацума и Тёсю; второе, во главе которого» стоял Гото Сёдзиро, было представлено в основном самураями Тоса.

Оба течения выступали под лозунгом реставрации императорской власти, но в тактическом отношении и в определении: характера новой власти их платформы отличались. Правда, позиции и сторонников Окубо и сторонников Гото в значительной мере определялись фракционными интересами, борьбой этих двух течений за руководящую роль в антисёгунском движении и, следовательно, за руководящее положение в новом правительстве, которое должно было прийти на смену сёгунату.

Глава княжества Тоса — Яманоути — и его доверенные лица (Гото и др.) выдвинули компромиссный план устранения двоевластия (сёгунат и императорский двор) без применения вооруженной силы. Согласно этому плану сегун Кэйки должен был по собственной воле отказаться от верховной власти: в пользу императора. При этом предполагалось, что Кэйки по-прежнему останется главой дома Токугава с теми же правами, что и другие крупные даймё, а все государственные дела будут решаться дворянским представительным органом, главой которого намечалось назначить лишенного сёгунского титула Кэйки.

29 октября 1867 г. Гото от имени князя Яманоути передал сегуну, находившемуся в это время в Киото, обращение, в котором ему предлагалось «вернуть» верховную власть императору. В этом обращении говорилось: «Со времени появления иностранцев мы продолжали спорить между собой, вызывая широкие общественные дискуссии. Восток и Запад выступили с оружием друг против друга, и непрерывно идет гражданская война, в результате чего мы подвергаемся оскорблениям со стороны иностранных держав.

Причиной всего этого является то, что управление страной ведется из двух центров и внимание империи раздваивается. Ход событий поставил в порядок дня революцию, и старая система не может дольше сохраняться. Вашему высочеству нужно вернуть верховную власть императору и таким образом заложить фундамент, на котором сможет возвыситься Япония, как равная со всеми другими странами»[3].

К обращению был приложен обширный документ, подписанный руководящими деятелями княжества Тоса. В нем излагались основные принципы политики новой власти, в частности указывалось, что управление страной должно быть передано в руки императора; все государственные дела, включая вопросы государственного устройства, издание законов, должны решаться законодательным органом империи.

3 ноября 1867 г. в Киото состоялось секретное совещание лидеров тобакуха с участием Окубо, Сайго и Комацу (от княжества Сацума), Хиродзава и Синагава (от Тёсю), Цудзи (от Аки) и других, на котором был принят конкретный план свержения сёгуната вооруженным 'путем.

Участники совещания согласовали вопрос о выделении войск от каждого княжества в создаваемую объединенную армию и договорились с Ми.цуи, Коноикэ и другими богатыми купцами Киото и Осака о финансировании последними военных операций.

После совещания Окубо, Сайго и Комацу вместе с примыкавшими к этой группировке представителями придворной знати вручили малолетнему императору Муцухито план осуществления реставрации и проект императорского рескрипта о немедленном свержении сёгуната. 8 ноября в резиденции Ивакура, одного из наиболее влиятельных в то время лиц при дворе, этот рескрипт был вручен от имени императора представителям княжеств Сацума и Тёсю. Одновременно было объявлено императорское распоряжение о помиловании Мори, князя Тёсю, и восстановлении его в прежнем звании и правах[4].

Приближенный сегуна кугэ Накаяма тотчас же доложил Кэйки об этих событиях. На следующий день, 9 ноября, последовало официальное заявление Кэйки о возвращении им верховной власти императору. Это «добровольное отречение» было явно рассчитано на срыв намеченного плана военного выступления юго-западной коалиции. При этом Кэйки как глава дома Токугава стремился сохранить свои огромные земельные владения, составлявшие свыше одной четверти всей территории страны. Сёгуи рассчитывал, что, располагая колоссальными доходами от своих владений -и имея в своем подчинении большинство фудай-даймё, он сможет удержать за собой руководящую роль в новом правительстве и играть первую скрипку при дворе.

В обращении сегуна по поводу его отречения от власти указывалось, что он предпринимает этот шаг лишь при том условии, что впоследствии будет создано дворянское законодательное собрание, состоящее из высшей дворцовой знати,. князей и самураев.

Сегун Кэйки был уведомлен, что его отказ от верховной власти в принципе принят двором, но что окончательное урегулирование вопроса о власти произойдет в ближайшее время на чрезвычайном собрании всех даймё в Киото. Впредь до созыва собрания и создания новой власти ему предлагалось продолжать осуществлять все функции, присущие главе правительства.       

Однако движение за свержение сёгуната продолжало нарастать. Лидеры тобакуха отнюдь не собирались остановиться на достигнутом. Ояи поставили своей целью окончательно уничтожить господство дома Токугава, лишить сегуна не только политической власти, но и ее экономической основы.

Решительная позиция руководителей тобакуха объяснялась прежде всего тем, что в этом крыле антисёгунского движения было сильно влияние буржуазии и низших слоев дворянства, которые враждебно относились не только к сёгунату, но и ко всему высшему дворянству. Они добивались не только передачи власти сегуна императору, но и проведения некоторых преобразований. Эти преобразования, не ущемляя существенно интересов дворянства, должны были в известной мере удовлетворить требования крупной и средней буржуазии, новых помещиков.

12 ноября 1867 г. Окубо, Сайго, Хиродзава и другие лидеры юго-западной коалиции отправились в свои княжества для организации переброски дополнительных войск в Киото. Вскоре после этого в Киото прибыл Симадзу во главе трехтысячной армии и были приведены в боевую готовность еще 10 тыс. человек. Вслед за войсками Сацума в Киото начали прибывать войска Тёсю, Аки и других княжеств. Из военных частей пяти княжеств—Сацума, Аки, Тоса, Этндзэп и Овари—была сформирована новая (антисёгунская) армия под командованием Сайго Такамори.

3 декабря в Киото состоялось собрание представителей 40 вассальных княжеств дома Токугава, которое одобрило решение сёгуната об отречении от верховной власти в пользу императора.

Утром 3 января 1868 г. от имени императора был издан указ об отстранении войск родственных Токугава правителей княжеств Айдзу и Кувана от несения караульной службы у главных ворот императорского дворца. Охрана ворот дворца была поручена войскам Сайго.

В этот же день, в три часа пополудни, часовые пропустили во двор-ец трех членов императорской фамилии, восемь кугэ, пять даймё и пятнадцать самураев. Это были члены нового правительства, заблаговременно сформированного антисёгунской коалицией[5].

Эти лица проследовали в малый зал императорского дворца (Когосё), где в присутствии императора состоялось совещание, на котором были зачитаны заранее заготовленные и хранившиеся в портфеле кугэ Ивакура основные императорские рескрипты: о реставрации императорской власти, об упразднении сёгуната, об учреждении нового правительства, о реабилитации всех кугэ, подвергшихся ранее репрессиям за принадлежность к антисёгунской коалиции.

На совещании в Когосё сразу ж.е возникли острые разногласия между Гото и Ивакура по вопросу о'б отношении к бывшему сегуну Кэйки. Гото выразил свое возмущение тем, что Кэйки не был приглашен на совещание. Он напомнил Ивакура обещание последнего предоставить бывшему сегуну важный пост в новом правительстве в случае его добровольного отречения от власти, с тем чтобы успокоить подвластное Токугава самурайство.

Однако наличие вооруженной силы в руках тобакуха решило исход борьбы между Гото и Ивакура. Кэйки был лишен всякой политической власти; ему предложили немедленно передать императору земельные владения и казну сёгуната. Этим был нанесен решающий удар по сёгунату. Однако окончательно господство дома Токугава было сломлено лишь в процессе последовавшей кровопролитной гражданской войны, охватившей значительную часть страны. Свержение сёгуната явилось самым крупным успехом революции 1868 г.

Таким образом, разгром войск сёгуната и победа новой власти в значительной степени были результатом крестьянской революционной борьбы. Однако сразу же после победы новое правительство стало подавлять крестьянское движение.

Особенно жестоко власти расправились с жителями островов Оки, входивших во владения Токугава. Население этих островов накануне государственного переворота 3 января 1868 г. подняло восстание, прогнало представителей сёгуната и создало свое местное правительство, которое оказывало помощь войскам центрального правительства в борьбе против токугавских сил.

Однако вскоре же после переворота правительство направило на острова Оки своих представителей, оказавшихся в значительной части теми самыми ненавистными чиновниками сёгуната, которые были незадолго до этого изгнаны с островов в результате народного восстания. После непродолжительного сопротивления восстание жителей было жестоко подавлено.

Изданный 17 мая 1868 г. декрет о государственном устройстве «Сэйтасё», который иногда называют «первой конституцией правительства Мэйдзи», предусматривал создание вместо прежнего высшего государственного органа (сансёку) государственного совета (дадзёкан), облеченного законодательной, исполнительной и судебной властью. В этом декрете указывалось, что все ответственные посты в правительстве должны предоставляться высшей придворной знати и даймё; средние и низшие должности должны предоставляться самураям «в знак уважения к их мудрости».

Декрет не предусматривал участия представителей других сословий в правительстве. Он лишь указывал, что всем лицам, желающим дать совет правительству по любому вопросу, должна быть предоставлена возможность устанавливать контакт с соответствующими властями в официальном порядке. Декрет ограничивал также власть феодальных князей: лишал их права без согласия государственного совета присваивать титулы, чеканить монету, принимать на службу иностранцев и ни при каких обстоятельствах не разрешал им заключать договоры с иностранными государствами или всту пать в союз с другими феодальными князьями. Эти мероприятия были направлены на осуществление основной задачи нового правительства—централизации государственного управления, объединения страны под властью абсолютной монархии.

Пост председателя государственного совета занял представитель придворной знати Сандзё Санэтоми. Этому органу подчинялись консультативный совет, состоявший из верхней и нижней палат, управление председателя и пять административных департаментов: по делам религии синто, финансов, военный, иностранных дел и юстиции.

В верхнюю палату вошли обе группы государственных советников (гидзё и санъё) прежнего правительства. В круг обязанностей верхней палаты входили выработка, пересмотр и издание законов, осуществление высшей судебной власти, назначение высших должностных лиц и решение всех политических вопросов.

Нижняя палата, созданная ,в соответствии с клятвенным обещанием императора, представляла собой чисто совещательный орган при правительстве. Она состояла из представителей княжеств, городов и префектур, назначаемых правительством на неограниченный срок. Нижняя палата с ее разнородным составом никакой роли в управлении страной не играла.

Реорганизация административного аппарата не коснулась местного управления, которое оставалось в руках феодальных князей, не 'выступавших против новой власти.

Таким образом, в результате переворота 3 января 1868 г. политическая власть перешла из рук Токугава, представлявших в основном интересы крупных феодалов, в руки более прогрессивных элементов, главным образом из низшего самурайства юго-западных княжеств, объективно отражавших интересы буржуазии. Однако государственный аппарат возглавлялся людьми, сохранившими мировоззрение господствующего сословия (самурайства).

С течением времени произошло некоторое усиление позиций буржуазных элементов в административном аппарате на второстепенных должностях. В 1871 г. аппарат правительства Мэйдзи в центре и на местах состоял из представителей следующих сословных групп: представители императорской фамилии и высшего дворянства (кадзоку) — 1%, представители рядового дворянства (сидзоку) — 89%, представители горожан — 9%. К 1880 г. при увеличении всего аппарата с 5 тыс. до 36 тыс. человек удельный вес дворянства уменьшился до 75%, тогда как удельный вес горожан поднялся с 9 до 24%[6].

Затянувшаяся гражданская война усиливала опасность аграрной революции, приближение которой ощущалось в нараставшем крестьянском движении. Отсюда стремление нового правительства к скорейшему завершению войны, даже путем компромисса с представителями старого режима. Сказывалась и сословная солидарность всего самурайства.

Преобразовательная деятельность правительства сковывалась как гражданской войной, так и сопротивлением феодалов и реакционного самурайства. В то же время первые робкие буржуазные преобразования, проведенные в 1868 г., отражали связь новой власти с буржуазными кругами, свидетельствовали о формировании правящего помещичье-буржуазного блока.

Историческое значение государственного переворота 3 января 1868 г. и последовавшей за ним гражданской войны заключается не в формальной реставрации императорской династии, а в ликвидации сёгуната Токугава, являвшегося оплотом крупных феодалов, и приходе к власти низшего дворянства, в значительной мере отражавшего интересы торгово-промышленной буржуазии и новых помещиков.

Смена власти произошла в условиях крайнего обострения классовой борьбы, роста национального и политического самосознания японского народа, в условиях глубокого кризиса всей феодальной системы, и поэтому новое правительство вынуждено было проводить политику «модернизации страны», т. е. буржуазных реформ.

Свержение сёгуната послужило началом периода важных политических и социальных преобразований, открывших путь для установления капиталистического способа производства в Японии.

2.2. Военная реформа

В 1872 году был издан указ о введении всеобщей воинской повинности, чем подрывалось монопольное право самураев на военную службу.

Преобразования существенно затронули бывшее  привилегированное сословие военного дворянства — самураев. Крупные феодальные землевладельцы — князья получили щедрую денежную компенсацию за отказ от своих феодальных прав в пользу императора, но положение рядового самурайства в целом ухудшилось. Часть самураев закрепилась в государственном аппарате, пополнив ряды чиновников; в армии они по-прежнему составляли костяк офицерства. Некоторые самураи превратились в помещиков, но значительная часть осталась без какого-либо устойчивого источника доходов и не могла приспособиться к новым условиям денежного хозяйства. Это была беспокойная и тщеславная «вольница», которая не желала примириться с утратой своего привилегированного положения.

В 70-х годах XIX в. произошел ряд реакционных самурайских мятежей, участники которых добивались восстановления прежних феодальных порядков и, в частности, таких специальных самурайских привилегий, как право носить оружие. Введение всеобщей воинской повинности окончательно подорвало монополию самураев на военное дело; резкое сокращение государственных пенсий, выплачивавшихся самураям, вызвало среди них особое возмущение. К этому присоединялось недовольство «слабой», т. е. недостаточно агрессивной, по их мнению, внешней политикой японского правительства, не сулившей в ближайшем будущем никаких завоевательных походов, которые дали бы самураям возможность выдвинуться и обогатиться.

Недовольных возглавил военный министр Сайго Такамори. Он резко критиковал внешнюю политику правительства и требовал, чтобы Япония «показала себя». Сайго, в частности, настаивал на развязывании воины для завоевания Кореи. Подобного рода агрессивные и в то же время авантюристические настроения самурайской оппозиции не разделялись большинством правящих кругов. Принятие откровенно агрессивного внешнеполитического курса в больших масштабах грозило бы отсталой, слабой в экономическом и в военном отношениях Японии опасными последствиями. Поэтому представленным в правительстве сторонникам военных авантюр во главе с Сайге не удалось побороть сопротивление белее осторожных элементов, группировавшихся вокруг Окубо Тосимити. Окубо, как и Сайге, принадлежал к самурайству. Однако Окубо был лидером наиболее обуржуазившихся слоев феодального дворянства, вся деятельность которых направлялась на поиски компромисса с буржуазией с целью проведения относительно либерального внутриполитического курса и скорейшей модернизации Японии.

Японское правительство решило предпринять сравнительно небольшую по масштабам захватническую экспедицию на китайский остров Тайвань, что явилось своеобразной уступкой сторонникам энергичной завоевательной политики, экспедиция была призвана сыграть роль предохранительного клапана против возможного самурайского взрыва.

Переброшенные в 1874 г. на Тайвань японские войска встретили слабое сопротивление со стороны почти безоружного местного населения. Опасаясь осложнений с европейскими державами, Япония вскоре была вынуждена эвакуировать своп войска с Тайваня, выговорив, однако, у правительства Китая денежную «компенсацию».

Тайваньская экспедиция не удовлетворила самураев. В 1877 г. вспыхнул крупный реакционный мятеж на юге Японии — в провинции Сацума. Во главе мятежа стал Сайго. Мятежники осадили гарнизон правительственных войск в г. Кумамото и в течение нескольких месяцев вели упорную вооруженную борьбу с правительством. На карту было поставлено сохранение проводимых реформ. Осенью 1877 г. правительству удалось справиться с мятежом, а Сайго покончил жизнь самоубийством.

2.3. Аграрная реформа 1872-1873 г.

Хотя правительству удавалось подавлять крестьянские восстания, охватившие всю страну в первые годы нового правления, все же оно убедилось, что без проведения аграрных преобразований нельзя остановить могучий подъем народного движения. Императорское правительство не могло не считаться с тем, что несколько лет назад народное движение привело к падению Токугава.

Серьезной причиной аграрных преобразований была также необходимость создать прочную финансовую базу. Одной из первоочередных задач новой власти было введение современной денежной системы, централизация и укрепление финансов, находившихся в хаотическом состоянии. В 1868 г. в стране было в обращении 1694 вида денежных знаков на сумму 38,5 млн. иен.

В 1869 г. правительство приступило к унификации денежных знаков. В 1871 г. была введена единая для всей страны денежная система, основанная на десятичной системе истис?-.ления 53'. Многочисленные-денежные' знаки, обращавшиеся только в пределах отдельных княжеств, подлежали обмену я^а новые бумажные деньги.

'Правительство Мэйдзи получило пустую казну 'от сёгуна-Та. Бюджетные поступления нового правительства покрывали .лишь незначительную долю колоссальных расходов, связанных с гражданской войной, огромными 'выкупными платежами даймё и самурайству, созданием регулярной армии, военно-морским строительством и т. д. В денежном выражении бюджетные доходы правительства в 1868 г. составляли около 4 млн. иен, тогда как расходы превышали 30 млн. йен. В 1869 г. доходы составляли около 5 млн. иен, расходы —-20 млн. иен 54.

Для покрытия наиболее неотложных расходов правительство в первые годы своего правления (1868—1869) прибегало к принудительным займам (гоёкин) у купечества и зажиточных слоев горожан. Однако общая сумма этих займов достигла всего лишь 4648 тыс. иен.

По мере обострения финансовых затруднений правительство неуклонно увеличивало выпуск бумажных денег, не подлежащих обмену. Вследствие этого количество бумажных денег в обращении за четырехлетний период (1868—1872) увеличилось с 24 млн. иен до 99 млн. йен, т. е. больше чем в четыре раза. Массовый выпуск бумажных денег привел к их обесценению, что оказало пагубное влияние на экономику страны.

Главной доходной статьей государственного бюджета нового правительства, как и прежнего феодального, продолжало оставаться обложение — крестьянства.

Однако унаследованная от старого режима рента натурой, размер которой устанавливался в зависимости от урожая, уже не удовлетворяла современным требованиям бюджетно-финансовой системы. Нужно было перейти от натуральной подати к денежному налогу, взимаемому в зависимости от размеров земельной собственности и независимо от урожая.

Другими словами, требовалось привести фискальную систему страны в соответствие с развивающейся капиталистической экономикой, установить налогоплательщика, юридически ответственного за своевременную уплату налогов. Для этого надо было повсеместно ввести частную собственность на землю. Такая реформа соответствовала интересам значительного слоя так называемых паразитических помещиков (кисэй-дзи-нуси) или новых помещиков (синдзинуси), которые при токугавском феодальном строе были собственниками земли лишь де-факто, а не де-юре. Такая реформа соответствовала также интересам зажиточного крестьянства, обладавшего значительными наделами, но не имевшего права собственности на них.

В феврале 1872 г. был отменен запрет на продажу земли, установленный еще в 1643 г.57. В этом же месяце правительство приняло решение о проведении кадастра и закреплении частной собственности на землю за теми, кому она фактически принадлежала, путем выдачи удостоверений о земельной собственности (тикэн).

Выдача этих удостоверений производилась в обстановке полного произвола сельской администрации, тесно связанной с помещиками, ростовщиками и купцами. Сельские старосты, ведавшие архивами, выступали всецело на стороне помещиков и ростовщиков, содействовали им в экспроприации крестьян. В ряде областей выдача удостоверений сопровождалась демонстрациями протеста и восстаниями крестьян.

Землю получили прежде всего новые помещики. Теперь они стали не «промежуточными эксплуататорами», как в феодальные времена, а полноправными собственниками земли, сохранив право сдачи ее в аренду и возможность такой же как и раньше, никакими законами не ограниченной эксплуатации арендаторов.

Арендаторы и безземельные крестьяне (мидзоиуми-хякусё и др.), даже если они ранее имели землю, но заложили ее новым помещикам или ростовщикам, права собственности не получали. Их земля переходила к новому помещику или зажиточному крестьянину, на которого прежде работали эти арендаторы.

По закону право получить землю в собственность имели 'и так называемые хомбякусё, т. е. те крестьяне, которые при феодальном режиме сохранили свои земельные наделы и платили земельную ренту и другие налоги даймё или чиновникам сёгуната во владениях Токугава. Поскольку в позднефео-дальный период в деревне шел быстрый процесс классового расслоения, подавляющее большинство этих крестьян имело ничтожные земельные наделы.

Таким образом большинство крестьян, по реформе получивших землю, стало собственниками мелких участков, совершенно недостаточных для того, чтобы прокормиться. Они были 'вынуждены прибегать к побочному заработку — работать на помещика -или капиталиста.

В ходе реформы правительство и помещики захватывали леса, луга, пустоши, пастбища, значительная часть которых с давних пор находилась в распоряжении сельских общин.

По закону о проведении кадастра все земли были разделены на правительственные и частные. К частным были отнесены наделы, находившиеся в пользовании отдельных лиц, и земли, принадлежавшие сельским общинам. Но так как установить принадлежность лесов и лугов к той или иной деревне было трудно, то правительство присваивало их себе, поскольку в законе говорилось, что все земли, в отношении которых невозможно точно установить право собственности, переходят к государству. Значительная часть этих земель затем продавалась помещикам или купцам с торгов.

Таким образом, мероприятия правительства Мэйдзи по узаконению частной собственности на землю вели к расширению помещичьей земельной собственности, к укреплению позиций помещиков и сельской буржуазии за счет крестьян. Установление свободы купли-продажи земли открывало возможности для дальнейшей ее концентрации в руках помещиков посредством экспроприации крестьянства, опутанного сетью долговых обязательств, разоряемого непосильными налогами.

В июле 1873 г. был принят закон об изменении земельного налога (тисо кайсэй). Многочисленные и многообразные феодальные подати и повинности были заменены единым налогом, взимаемым непосредственно центральным правительством. Обложению подлежали только землевладельцы, внесенные в земельный кадастр, независимо от того, являлись ли они непосредственными производителями или помещиками, сдающими землю в аренду. Арендаторы не облагались государственным земельным налогом, а продолжали вносить натуральную арендную плату помещику в размерах, не ограниченных законом, а также платить местные налоги.

При старой феодальной, системе размер налога определялся в зависимости от установленного для данного участка урожая (кокудака) или в зависимости от фактически собранного урожая — по оценке сельской администрации. Теперь же налог стал исчисляться по единой ставке в размере 3% от цены земли, независимо от урожая данного года. Наконец, раньше подать выплачивалась натурой, главным образом рисом; новый земельный налог вносился деньгами.

Цена земли, установленная правительством, была столь высокой, что 3% ее вместе с дополнительным местным налогом составляли около 50% всего валового дохода крестьянина.

Таким образом, новый земельный налог по своему размеру почти равнялся прежней основной феодальной подати (нэнгу); правда, теперь не было многочисленных дополнительных поборов, доводивших часто обложение крестьян до 70— 80%-. урожая.

Земельный налог, взимаемый деньгами, был крайне выгодным для помещика, получавшего арендную плату рисом. Помещик имел возможность дождаться благоприятной конъюнктуры и продать рис на рынке по наиболее высокой цене. Зато мелкий земельный собственник в результате перехода к денежному налогу вынужден был продавать значительную часть своего урожая немедленно после его сбора, когда цена на рис была низкой.

Крестьяне враждебно отнеслись к налоговой реформе. В 1873 г. в связи с ее введением начались крестьянские волнения в префектурах Ибараки, Миэ, Аити, Иватэ, Токусима и др.

Чтобы свести концы с концами, крестьянин все чаще вынужден был обращаться за деньгами к помещику или ростовщику. Началось изъятие у крестьян земли за долги. Отобранная земля переходила обычно в руки помещиков, а бывшие ее собственники становились арендаторами. Слабо развитая промышленность не могла поглотить огромные массы, экспроприированных крестьян. Это послужило одной из причин относительного перенаселения в японской деревне, усиления парцеллярности крестьянского хозяйства

Формально крестьянства получило землю бесплатно. Однако правительство выплачивало князьям и самураям государственные пенсии как выкуп за их феодальные права на землю. Общая сумма пенсий составляла более 200 млн. иен; выплачивались они из государственного бюджета, доходную часть которого почти целиком составлял земельный налог. Фактически это означало кабальный выкуп земли крестьянами.

В результате половинчатой аграрной реформы и введения высокого земельного налога не были созданы условия для возникновения крепких самостоятельных крестьянских хозяйств, для быстрого развития капиталистических отношений в деревне. Сохранилась помещичья собственность на землю, сохранились многочисленные пережитки феодализма.

Все же в результате реформы большинство крестьян, обремененных долгами и налогами, получило незначительные участки земли в собственность, в то время как в феодальную эпоху оно имело лишь право пользования ими.

Аграрная реформа при всей ее ограниченности явилась важнейшим этапом на пути утверждения капиталистических производственных отношений в Японии. Она завершила период революции и преобразований (1868—1873), определивший переход страны на капиталистический путь развития.

3.1. Фабрично-заводская промышленность

Промышленная политика правительства Мэйдзи заключалась в следующем: поставить под государственный контроль арсеналы, чугунолитейные и судостроительные заводы и шахты, ранее принадлежавшие различным кланам или бакуфу, затем централизовать их и довести до высокого уровня развития; в то же время создавать и другие предприятия стратегического значения, такие, как химические заводы (заводы серной кислоты, стекольные и цементные заводы). Только после этого правительство намеревалось .продать большую часть этих заводов кучке пользующихся его доверием финансовых магнатов. Однако контроль над самыми важными в стратегическом отношении предприятиями, такими, как военные арсеналы, судостроительные заводы и некоторые предприятия горной промышленности, оставался в руках правительства[7].

Все шахты и рудники, которые ранее принадлежали правительству бакуфу и клановым властям, были конфискованы и затем проданы представителям тех финансовых кругов. которые стояли близко к правительству. Эта правительственная политика была следующим образом изложена одним японским специалистов: «В то время (во время реставрации) десять крупнейших предприятий горнодобывающей промышленности, а именно: Садо, Мипкэ, Икуно, Такасима, Ани, Иннай, Камаиси, Накакосака, Окацура и Коска, управлялись самим правительством в целях их быстрейшего развития; 'но после того как они были введены в строп, их передали в руки частных лиц. В настоящее время все предприятия горнодобывающей промышленности, за исключением нескольких рудников и шахт специального назначения, принадлежат частным лицам». Для увеличения производительности этих предприятий правительство привлекало самых лучших иностранных специалистов.

Транспорт и связь развивались быстрыми темпами благодаря неутомимой энергии лидеров правительства Мэпдзи. Правительство пристально следило за развитием и деятельностью транспорта. Главной задачей железнодорожного транспорта являлось расширение внутреннего рынка. Хотя частный капитал и привлекался для строительства железных дорог, первые железнодорожные линии в Японии были построены правительством при помощи займа на сумму 913 тыс. ф. ст., полученного в Лондоне. К концу столетия частный капитал в железнодорожном транспорте стал превалировать над правительственным, но в 1906 г. все железные дороги страны, кроме узкоколейных, были национализированы.

Анализируя этот шаг с военно-политической точки зрения, мы должны отметить, что железные дороги всегда рассматривались правительством как одно из самых мощных средств для объединения страны, причем военные лидеры Мэйдзи никогда не упускали из виду и стратегическое значение транспорта. Так, например, одновременно с законом о железнодорожном строительстве 1892 г., установившим принцип государственной собственности на железные дороги, -был создан наблюдательный совет. Этот совет назывался «тэнцудо кайги» и состоял из двадцати человек, среди которых было несколько военных, а первый председатель этого совета, генерал Каваками Сороку, был, пожалуй, самым выдающимся стратегом того времени. Насколько военно-стратегические соображения превалировали над коммерческими, когда речь заходила о железнодорожном строительстве, показывает дискуссия, развернувшаяся по вопросу о строительстве железнодорожной линии Накасэндо, пересекающей гористую малонаселенную местность. Трудности и затраты, связанные с сооружением этой дороги, казались настолько большими, что план строительства был временно отложен. Но, как утверждает специалист по японским железным дорогам виконт Иноуэ, «против этого (т. с. отказа строить эту дорогу) выступили с протестом военные, которые настойчиво указывали на стратегические преимущества маршрута Накасэндо». Стратегические соображения играли первостепенную роль при осуществлении строительства железных дорог, а также телефонной и телеграфной сети.

Для иллюстрации того, какое огромное внимание правительство уделяло стратегическому значению телеграфной и телефонной сети, достаточно сослаться на один или два правительственных документа. Так, например, в связи с возбуждением ходатайства о передаче телефонных линий в собственность частным лицам 2 августа 1872 г. в Дадзёкан (Государственный совет) поступило предложение, требовавшее отклонить упомянутое выше ходатайство. В этом предложении, в частности, указывалось: «На Западе имеются страны, где существуют частные линии связи; однако частные линии часто представляют большие неудобства в отношении сохранении государственной тайны. Кроме того, связь играет большую роль в наших взаимоотношениях с другими странами; поэтому желательно, чтобы с этого времени был положен конец существованию частных линий и чтобы в будущем р.се линии связи перешли в распоряжение правительства». Это предложение было принято. Правительство Мэйдзи очень скоро оценило значение телеграфа для ведения современной войны, что подтверждается эффективным использованием этого средства связи правительственными войсками при подавлении сацумских мятежников в 1877 г.

Обратный порядок индустриализации вызвал известную ненормальность в техническом развитии Японии. Правительство с самого начала уделяло огромное внимание военно-стратегическим отраслям промышленности, и поэтому в техническом отношении эти отрасли скоро достигли уровня наиболее «разбитых западных стран. Вначале арсеналы в Нагасаки находились под руководством голландцев, судостроительный и чугунолитейный заводы в Ёкоска — под руководством французов, а другие судостроительные заводы—под руководством англичан. Эти иностранные специалисты обучали японцев, и со временем японские рабочие в техническом отношении догнали своих иностранных учителей. Иностранные управляющие и помощники управляющих использовались также и в текстильной промышленности: английские специалисты — на прядильной фабрике в Кагосима, французские — на заводе в Томиока н Фукуока, швейцарские и итальянские специалисты — на шелкомотальной фабрике Маэбаси. Для обучения технике машиностроения правительство основало технические школы с привлечением иностранных преподавателей, а наиболее способных японских студентов посылало за границу для овладения новейшей техникой, с тем чтобы по возвращении на родину они могли заменить иностранных специалистов. Таким образом, ключевые отрасли промышленности были технически развитыми, тогда как те отрасли промышленности, которые не имели стратегического значения пли же не производили продукции, конкурирующей с иностранными товарами на внешнем или внутреннем рынках, оставались на примитивном уровне развития.

Своеобразие ранней японской индустриализации — государственный контроль над промышленным предпринимательством — сказалось и на том, каким образом правительство, сохраняя и усиливая контроль над ключевыми отраслями промышленности, освобождалось от периферийных или менее важных в стратегическом отношении предприятий путем продажи их частным липам. Изменение промышленной политики правительства, выразившееся в переходе от прямого контроля к покровительству, было ознаменовано (Изданием положения или закона «о (передаче заводов» («кодзё харай-сагэ гайсоку») от 5 ноября 1880 г. В преамбуле этого закона правительство следующим образом объясняет причины изменения своей политики: «Заводы, созданные для поощрения промышленности, в настоящее время хорошо организованы и работают на полную мощность; поэтому правительство отказывается от своих прав собственности на заводы, которые должны управляться народом». Хотя в преамбуле и выражается уверенность в том, что различные предприятия, созданные правительством, теперь могут быть переданы в частные руки для эксплуатации их с целью получения прибыли, однако Мадуката указывает, что многие предприятия, находившиеся под непосредственным государственным контролем, вовсе не были рентабельными и даже, наоборот, могли скорее стать обузой для казначейства. чем -источником дохода. Постепенный переход в руки частных владельцев предприятий, главным образом, как мы увидим дальше, не имеющих большого военного значения, дал правительству возможность направить все свое внимание па улучшение финансового и административного положения предприятий военной или стратегической промышленности.

3.2. Военное развитие

Не следует, однако, думать, что новая политика, введенная законом о продаже заводов, разделила японскую промышленность на две резко разграниченные части — на группу предприятий военных отраслей промышленности, где сохранился правительственный контроль, и а другую группу, охватывающую все остальные предприятия, не имеющие стратегического значения, которые вдруг оказались подверженными всем превратностям свободного предпринимательства. Появилась лишь иная форма покровительства, введенная правительством после 1880 г[8].

Передача некоторых предприятий покровительствуемым финансистам дала правительству возможность сконцентрировать свое .внимание на военных отраслях промышленности, которые продолжали оставаться под таким же строгим правительственным контролем, как и прежде. После подавления Сацумского восстания правительство решительно стало на путь расширения промышленности по производству вооружения. Несмотря на сокращение расходов по другим статьям государственного бюджета в 1881—1887 гг., в этот период произошло резкое увеличение военных расходов (на 60%), а за период с 1881 по 1891 г. увеличение военно-морских расходов (на 200%), как показано в следующих таблицах.

Военные расхода (в иенах)

Военно-морские расходы

(включая обычные и специальные расходы)

1871 ............. 886856 иен

1881 ............3108516

1891 ........... 9501691

Выполнение планов вооружения требовало ввоза дорогостоящего готового военного снаряжения и полуфабрикатов. В этой области производства прибыль или убыток не принимались в расчет, здесь имели значение только стратегические соображения.-Однако огромное расширение производства вооружения стимулировало движение за экономическую самостоятельность японской промышленности. Предприятия военной -промышленности послужили в этом отношении примером для японской тяжелой промышленности.

Политика сохранения строгого контроля над военной промышленностью при соответствующем покровительстве другим отраслям промышленности проводится вплоть до настоящего времени" и является одной из наиболее отличительных особенностей истории японской индустриализации. Эта политика уходит своими корнями в период, предшествовавший реставрации, когда феодальные князья начали проявлять интерес к приобретению западного военного снаряжения еще задолго до того, как они решили заниматься другими видами промышленной деятельности.

Обстоятельства, обусловившие экономическую политику Мэйдзи, могут быть сформулированы следующим образом: во-первых, недостаточное накопление капитала создало необходимость в государственной инициативе в области экономики и способствовало концентрации капитала и экономической мощи и руках финансовой олигархии. Даже после того как государственные предприятия были частично переданы частным предпринимателям, правительство не только не прекратило выдачу субсидии, но и в значительной степени усилило финансовую помощь предпринимателям. Эта политика была отчасти вызвана системой внешних договоров, так как после первого торгового договора 1858 г. были установлены очень низкие тарифы, которые были еще более снижены согласно тарифной конвенции 1866 г. Лишь в 1899 г. Япония добилась тарифной автономии три помощи общего пересмотра системы договоров; но прежние договоры потеряли силу только в 1910 г.

Во-вторых, военное значение индустриализации, обусловленное международным и внутренним положением, способствовало тому, что ряд отраслей промышленности, которые тесно связаны с обороной, даже до настоящего времени находится под строгим государственным наблюдением.

И, наконец, политика передачи некоторых отраслей промышленности узкому кругу крупных банковских домов укрепила их позиции, в результате чего они продолжают господствовать в промышленности Японии вплоть до настоящего времени.

В техническом развитии в Японии в период индустриализации отчетливо выступают две тенденции. Во-первых, наблюдается рост тех отраслей народного хозяйства, которые более тесно связаны с военными предприятиями, — машиностроения, судостроения, горного дела, железных дорог и т. п., где государство осуществляло строгий контроль, опираясь на поддержку финансовых домов, пользовавшихся доверием правительства. Эти отрасли (Промышленности, наиболее высоко развитые в техническом отношении и созданные по новейшим западным образцам, являлись гордостью бюрократии, которая .ревностно оберегала их даже после того, как значительная часть предприятий была передана частным предпринимателям. Во-вторых, мы наблюдаем развитие «заброшенных» отраслей промышленности, производящих типично японские виды продукции как для внутреннего, так и для внешнего рынка.

Норман Г. Возникновение современного государства в Японии. М, 1965

Орчард Дж. Экономическое развитие Японии. М, 1933

Очерки новой истории Японии. М, 1958

Эйдус Х. Т. История Японии с древнейших времен до наших дней. М, 1968

Эйдус Х. Т. Мэйдзи Исин как незавершенная буржуазная революция в Японии. М, 1960

Эйдус Х. Т. Очерки новой и новейшей истории. М, 1955

[1] Эйдус Х. Т. Очерки новой и новейшей истории. М, 1955, с.196

[2] Эйдус Х. Т. Очерки новой и новейшей истории. М, 1955, с. 190

[3] Гайкан исин си, с. 724

[4] Эйдус Х. Т. Очерки новой и новейшей истории. М, 1955, с. 193

[5] Эйдус Х. Т. Очерки новой и новейшей истории. М, 1955, с. 188

[6] Социальная структура в период преобразования Мэйдзи, Токио, 1954, с. 212.

[7] Норман Г. Возникновение современного государства в Японии. М, 1965, 88-92

[8] Норман Г. Возникновение современного государства в Японии. М, 1965, с. 95-97