Реферат: Философское наследие Г.С. Сковороды

Реферат: Философское наследие Г.С. Сковороды

МЕЖДУНАРОДНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КОЛЛЕДЖ

ФИЛОСОФИЯ

"ФИЛОСОФСКОЕ НАСЛЕДИЕ

Г. С. СКОВОРОДЫ"

Научный руководитель: академик Кочергин А.H.

Сидоренков

Павел Николаевич

1 курс

13 группа

____________________

Москва, 1995

Содержание.

Содержание. 3

Введение. 4

Путь Григория Саввича Сковороды в Философию. 6

Философская Система Сковороды. 9

Связь Философского Наследия Сковороды с Современностью. 14

Заключение. 18

Литература. 20

Введение.

Имя украинского философа и поэта-баснописца Григория Саввича Сковороды (1722 - 1794), по-видимому, занимает не очень высокий рейтинг среди имен знаменитых философов. Во всяком случае, это имя ни разу не было упомянуто ни в замечательных "Очерках античного символизма и мифологии" А.Ф. Лосева, ни в самом новейшем учебнике по философии (автор Радугин А. А.), претендующем "на соответствие требованиям Государственного стандарта". Критическая литература по творчеству Сковороды также несколько скудна.

Тем не менее, по мнению автора данного реферата, философская система Г. С. Сковороды не только оригинальна, но и достаточно современна. Просто она еще ждет своего востребования. А. Ф. Лосев был прав, когда он "выставил требование", что "чтобы понимать и излагать Платона" надо "не замалчивать собственных слов самого Платона"1. Можно выставить такие же требования и в отношении понимания других философов и, в частности, Г. С. Сковороды.

Выбор философского наследия Сковороды в качестве темы реферата сделан автором вполне сознательно. Многие положения в этом наследии автор разделяет и заостряет внимание на тех моментах, которые считает для себя очень важными. В этом смысле данный реферат следует рассматривать как автореферат. Тематически он состоит из трех частей. В первой части кратко излагаются биографические данные и предфилософский путь Г. С. Сковороды. Во второй - собственно философская система Сковороды, а в третьей - связь философского наследия Сковороды с современностью.

Путь Григория Саввича Сковороды в Философию.

Из чего же складывался этот предфилософский путь?

Григорий Саввич Сковорода родился на Полтавщине в семье малоземельного казака. Несколько лет (с перерывами) он учился в Киево-Могилянской академии. Затем пребывал в придворной капелле в Петербурге. В составе посольской миссии был несколько лет в Венгрии. После возвращения работал преподавателем - сначала в Переяславской семинарии (преподавал поэтику), а затем в Харьковском коллегиуме (читал курс лекций по этике). Из Харьковского коллегиума он был изгнан за прочитанный им курс "христианского добронравия", концепция которого не совпадала с официально-церковной. За годы, потраченные на обучение и преподавание, у него не только накапливался жизненный опыт, но и формировалось осознанное отношение к миру, его проблемам.

Приобретение жизненного опыта и формирование мировоззрения происходило под действием сочетания двух взаимодополняющих и даже благоприятных факторов: его многосторонней одаренности, с одной стороны, и резко меняющейся социальной обстановки - с другой. Биографы отмечают, что у Сковороды был глубокий ум, феноменальная память, поэтические способности, исключительно музыкальный слух и голос; он писал стихи, сочинял музыку, играл на нескольких инструментах, имел способности к рисованию.

Своеобразие исторического момента состояло в том, что это было время освобождения от феодального гнета и первоначального накопления капитала, сопровождавшегося моральным растлением, корыстолюбием, алчностью, развратом, властью вещей, духовной опустошенностью.

Особенность творческого поведения Григория Сковороды (которое затем отразилось и на характере его философского учения) состояла в том, что при отрицательном отношении к миру, погрязшему в корыстолюбии, он избрал такую позитивную форму борьбы со злом, при которой центр тяжести из области критики политических отношений в обществе был перемещен в сферу просвещения, культуры, нравственности и морали.

Причем его собственный образ жизни полностью совпадал с тем учением, которое он сам проповедовал.

В 50-60 годы XVIII века Сковорода создает в основном литературные произведения. Он написал около 50 песен и стихотворений, создал цикл басен под названием "Басни Харьковские", сделал переводы ряда античных мыслителей. В своих произведениях в противовес морали, основанной на богатстве, золоте и власти, Сковорода прославляет человека "малых желаний" и ограниченных материальных потребностей. Басни Сковороды по своему идейному содержанию служат как бы прелюдией к его философскому творчеству. Уже в баснях звучит один из его главных философских принципов. Его суть состоит в признании законными и естественными только тех потребностей и стремлений человека, которые соответствуют природному, а не социальному различию людей. Мораль ("сила") его басен часто превышает их непосредственный сюжет.

Необходимость перехода от сочинения басен непосредственно к философскому творчеству особенно явно ощущается в морали басни N19: "Свет и тьма, тление и вечность, вера и нечестие - мир весь составляют и одно другому нужно. Кто тьма - будь тьмою, а сын света - да будет свет. От плодов их познайте их"1.

Поскольку тема реферата имеет философскую направленность, то ограничим предфилософский период указанными фактами и перейдем непосредственно к анализу философской системы Сковороды.

Философская Система Сковороды.

"Мир ловил меня, но не поймал"

Г. С. Сковорода

Формально философская система Сковороды укладывается в одну строку. Основа этой системы заключается в существовании "двух натур" и "трех миров". Расшифровка существования "двух натур" следует непосредственно из трактата "О Боге": "Весь мир состоит из двух натур: одна - видимая, другая - невидимая. Видимая натура называется тварь, а невидимая - бог. ... У древних бог называется ум всемирный. Ему ж у них были разные имена, например: натура, бытие вещей, вечность, время, судьба, необходимость, фортуна и пр. А у христиан знатнейшие ему имена следующие: дух, господь, царь, отец, ум, истина, ... Что касается видимой натуры, то ей также не одно имя, например: вещество или материя, земля, плоть, тень, и пр."1.

Вопрос о боге, который составляет первооснову всего сущего - "высшую всех причин причину", внутреннюю причину развития всего мира, является одним из основных вопросов в философской системе Сковороды. Своим представлением о боге он поставил себя в оппозицию по отношению к церкви, придерживающейся библейской легенды о сотворении мира богом в течение шести дней. В отличие от церковного, его бог - вечное начало - неуловим и невидим, так как он, "присутствуя во всем, не является ни частью, ни целым, не имеет меры, временной и пространственной характеристики". Такое понимание бога, отождествляемого с природой, получило в философии название пантеизма. Сам термин "пантеизм" был впервые введен английским философом Джоном Толандом (1670 - 1722), хотя представления о тождестве бога и природы были заложены еще нидерландским философом Бенедиктом Спинозой (1632 - 1677).

Представления Сковороды нельзя отнести ни к чистому идеализму, ни к чистому материализму. У него бог и материя сосуществуют наряду, хотя невидимая натура всегда первична - т.е. у Сковороды цель развития материи задана богом априори. Поскольку любое развитие мира понимается Сковородой как осуществление цели, то развитием управляют внутренние законы, которые определяют возможные границы саморазвития. Эти границы саморазвития заданы богом и от людей не зависят. Творчество же возможно только в рамках отведенных богом - природными законами - границ.

Разберем теперь, что же скрывается под существованием "трех миров", каждый из которых также обладает двумя натурами - видимой и невидимой.

Первым и главным миром у Сковороды является вся Вселенная - макрокосм. Макрокосм включает в себя все рожденное в этом великом мире, составленном из параллельных бесчисленных мир-миров. В этом мире нет ни начала, ни конца - он вечен и безграничен. Целью познания этого мира является не описание отдельных предметов, а вскрытие их невидимых натур - постижение их внутреннего смысла, ибо через внутреннюю сущность отдельных вещей можно постичь "тайные пружины развития всей Вселенной". При этом Сковорода считает, что внутренняя невидимая сущность вещей всегда связана с видимой через внешнюю форму, определяемую мерой, ритмом, симметрией, пропорцией.

Вторым из "трех миров" является малый мир - микрокосм - мир человека. Обратимся к трактату под названием "Симфония, нареченная книга АСХАНЬ, о познании самого себя". В этом трактате от имени одного из действующих лиц - "Друга" - задается вопрос с последующим на него ответом: "А что же такое Человек? Что бы оно ни было: дело ли, действие ли, или слово - все то пустая пустошь, если оно не получило события своего в самом человеке... Вся разная плоть, вся неизмеримая бесчисленность и видимость стекается в человеке и пожирается в человеке... Все, что там только именуется, даже до последней черты, до крошечной точки - все нуждою обязано во исполнение прийти в самом человеке".

Итак, согласно представлениям Сковороды, все, что совершается в мире - макрокосме, находит свое завершение в человеке - микрокосме. С позиций учения Сковороды возможности познания мира человеком ничем не ограничены. Стремление человека к познанию отождествляется со стремлением человека к богу без посредников, ибо богом является сама природа, а человек - ее творение, - познавая бога - познает самого себя. В этом смысле Сковорода отрицает агностицизм - учение о непознаваемости мира.

Очень тонким моментом в теории познания Сковороды является тот факт, что он не связывает умножение человеком своих познаний с ростом материальных потребностей, удовлетворение которых понимается как достижение человеческого счастья. Скорее наоборот: чем лучше человек познает самого себя и окружающий его мир, тем разумнее и скромнее должны быть его потребности.

Эта мысль особенно ярко выражена в "Притче, нареченной "Евродий"": "Будь доволен малым. За многим не гонись. Сетей, простертых на лов, вельми берегись. Я вам предсказываю - роскошно не жить! На таковых-то всегда закидывают сети. Триста пали в неволю по горячей страсти, шестьсот плачут в болезнях за временны сласти"1.

Что же касается счастья, то как будет показано ниже, оно связано не с удовлетворением все возрастающих материальных потребностей, а с радостью "сродственного труда".

Существующий же мир Сковорода характеризовал в одном трактате как : "мир есть пир беснующихся, торжище шатающихся, море волнующихся, ад мучающихся", а в другом, как: "мир же есть море потопляющихся, страна моровую язвою прокаженных, ограда лютых львов, острог плененных, торжище блудников, удка сластолюбивая, печь, распаляющая похоти, пир беснующихся, лик и хоровод пьяно-сумасбродных, и не отрезвятся, пока не устанут, кратко сказать, слепцы за слепцом в бездну грядущие".

Возможность преодоления человеком моральных пороков Сковорода связывает не с внешними обстоятельствами, а с внутренними качествами человека. Вообще науку о человеке Сковорода считает высшей из всех наук. Человеческое счастье он рассматривает только через призму внутренней натуры человека. Из философии Сковороды следует, что внутренняя натура, в конечном итоге, выражается через взаимодействие с определенным видом труда. Тема "сродного труда" - эта одна из самых важнейших тем, развиваемых Сковородой. Эта тема перешла из его басен в философию и достигла такой высоты, что приобрела значение общего принципа, определяющего не только человеческое счастье, но даже смысл человеческого бытия.

Третьим - из существующих "трех миров" - является символический мир, отождествляемый Сковородой с Библией. Библии также приписывается существование двух натур - внешней (знак) и внутренней - (смысл). Сковорода считает, что представленные в Библии легенды - это фантазия, обман, подлог, небылицы, ложь, с одной стороны, но в них заложен таинственный смысл, полезное и поучительное знание - с другой.

Сковорода и сам написал несколько притч с вымышленными образами, но с глубоким внутренним смыслом. Поэтому и Библию он рассматривал как инструмент постижения скрытой тайны. Постижение внутренней натуры Сковорода связывает с познанием красоты. Он считает, что внешняя форма - это случайное, привносимое в природу явление, а внутренняя натура - это истинный источник красоты.

Применяя философию двух натур и трех миров к человеку, Сковорода делает вывод, что человек совершает прекрасные поступки и счастлив только тогда, когда он согласует свое поведение и образ жизни со своими природными склонностями.

Связь Философского Наследия Сковороды с Современностью.

"Решение мировых проблем людям следует искать в самих себе"

Аурелио Печчеи

Основатель знаменитого Римского клуба Аурелио Печчеи не дожил до того момента, когда Конференция ООН под названием "Окружающая Среда и Развитие" (Рио-де-Жанейро, 1992) вынесла приговор всему человечеству. Конференция признала, что траектория развития человечества беспреспективна и опасна - она ведет не только к обострению социальных конфликтов, но и к конфликту человека с природой.

В философском учении Сковороды не только самым сильным и ярким, но и самым важным для современности является тезис о счастье человека и человечества в целом. В предыдущих главах указывалось, что в учении Сковороды счастье человека не связывается с все более полным удовлетворением его потребностей (ведь именно так понимается счастье как западным обществом потребления, так и обществом, строившим до недавнего времени социализм).

У Сковороды понимание счастья имеет более глубокие корни. Суть счастья он связывает с образом жизни самого человека. Наиболее полно эта суть раскрывается через изречение Сократа: "иной живет на то, чтоб есть, а я - де ем на то, чтоб жить" - которым Сковорода открывает свой трактат под названием "Икона Алкивиадская"1. Своим пониманием счастья Сковорода как бы защищает человеческую "природу" от примитивного ее сведения к потреблению и своекорыстию. Сам он избрал такой образ жизни, который по его словам помогал ему "не жить лучше", а "быть лучше". Стремление "быть лучше" он связывал с понятием "чистой совести": "лучше час честно жить, чем скверно целый день".

Наибольшей глубины тезис о счастье достигает на том моменте, когда Сковорода определяет саму суть "честной жизни" и "чистой совести". Оказывается суть эта вскрывается через трудовую деятельность человека. У Сковороды не всякий труд ведет к честной жизни и чистой совести. У него труд - это не обязанность, не долг, не принуждение (как общество считает сегодня), а, наоборот, свободное влечение человека. Процес труда рассматривается как наслаждение и ощущение счастья даже вне зависимости от его результатов. Такому труду Сковорода дает определение "сродный". Разделение людей, занимающихся "сродным" и "несродным" трудом - это и есть самая глубокая мысль, на которую можно опереться при решении современных проблем человечества. Мысль о том, что счастье человека заключается в труде, и что труд сделал обезьяну человеком, посещала многих философов и раньше. Но вот определение труда с позиций или источника свободы и счастья, или источника страдания и несчастья людей встречается довольно редко. У Сковороды впервые эта тема определилась как главная и в литературных произведениях, и в философских трактатах. Все его творчество исходит из понимания того, что человечество может объединить только труд с общественной пользой и личным счастьем - "сродный" труд. Труд же "несродный" - источник деградации и человека, и человеческого общества.

Современный экологический кризис - это свидетельство того, что человечество занимается в основном "несродным" трудом и еще не осознало роль "сродного" труда, связанного с сущностью самого человека. Только на основе познания человеком своих природных способностей - своей функции в природе, можно перейти на перспективную траекторию развития.

Передовая часть человечества чутко улавливает эту мысль Сковороды. Она отражена в словах Аурелио Печчеи, взятых в качестве эпиграфа. Мировая общественность сейчас признает, что счастье и мир на планете зависит в большей степени ни от того, что люли умеют делать, а от того, на что направлена их деятельность.

Занятие "сродным" трудом накладывает отпечаток и на образ жизни человека. Биографы Сковороды, например, утверждают, что писатель Лев Толстой любил Сковороду именно за то, ято его образ жизни гармонировал с его учением. Сам же Толстой страдал от дисгармонии между собственным учением и бессилием порвать с жизнью, не соответствующей его идеалам.

Но можно привести и другой пример. У писателя, чье творчество достигает высоты философской мысли и еще ждет своего читателя - Михаила Пришвина, образ жизни полностью сливался с его творчеством. Его диалог с читателем через дневники, которые он вел в течение всей жизни, где он отражал особенность каждого текущего дня, можно сравнить с философскими трактатами и диалогами Сковороды. М. М. Пришвин занимался именно "сродным" трудом не только по содержанию труда, но и по форме. Как и Сковорода, он отказался от непосредственной политической борьбы и занялся просветительской деятельностью. Пришвин углубляет тему "сродного" труда художественными приемами. У него при занятии "сродным" трудом конфликты разрешаются не через борьбу-возмездие, которую люди непрерывно ведут между собой за обладание материальным богатством, а через борьбу, оканчивающуюся творческим ростом человека: "при такой борьбе и ветка растет". Созвучно мыслям Сковороды и высказывание Пришвина о том, что "жизнь человека измеряется не количеством прожитых лет, а качеством дней".

Заключение.

Философское наследие Г. С. Сковороды многогранно. Оно охватывает самые различные аспекты человеческой жизни: науку, религию, культуру, искусство. Вполне естественно, что обо всем написать невозможно, да и у автора реферата нет таких глубоких знаний по каждому из направлений. Однако, что можно однозначно утверждать, так это то, что все грани опираются на общий центральный стержень, рассматривающий проблему природы человека и его назначения. Этот стержень включает в себя и сам образ Сковороды, подтвердившего практикой жизни силу своего учения.

Нет особой нужды писать о том, что учение Сковороды возникло не на пустом месте. Можно лишь отметить, что еще греческий философ Сократ (470-399 до н.э.), на чьи изречения часто опирался Сковорода, считал нравственность-добродетель и знание-мудрость тождественными понятиями. Странствия Сковороды в образе "старчика" также напоминают проповедывания Сократом своих идей на улицах и площадях.

Значимость философского наследия Г. С. Сковороды в том, что на него можно опереться в наше непростое время, когда человек навлекает на себя опасность результатами своего же труда, когда при увеличении числа храмов сохраняется рост преступности, когда труд человека потерял всякую привлекательность, а жизнь стала бесцельной (если она не связана с накоплением капитала) и незащищенной.

Многие из перечисленных проблем могут получить развязку. если воскресить тему "сродного" труда, поставленную Сковородой почти 250 лет назад. Несмотря на то, что эта тема получила развитие в русской литературе, она все еще ждет своего постижения.

В заключение отмечу, что интерес к философии Сковороды проявляю уже давно. Нахожу много общих положений у него и у писателя М. М. Пришвина, в атмосферу творчества которого погружен почти с рождения. Моей победе в Международном конкурсе на "Лучшее послание в ООН", обеспечившей мне участие в юбилейных торжествах по случаю 50-летия принятия устава ООН (Сан-Франциско, июнь, 1995), я во многом обязан литературному наследию М. М. Пришвина и философскому наследию Сковороды. В дневниках Пришвина и в баснях и трактатах Сковороды я почти всегда нахожу ответы на многие возникающие у меня вопросы.

Литература.

1. История философии в СССР, в 5 томах, М., 1970

2. Лосев А. Ф. "Очерки античного символизма и мифологии", М., 1993

3. Пришвин М. М., Дневники, в 3 томах Т. 1 (1914 - 1917 гг.), М., 1991; Т. 2 (1918 - 1919 гг.), М., 1994; Т. 3 (1920 - 1922 гг), М., 1995

4. Радугин А. А. "Философия (курс лекций)", М., 1995

5. Сковорода Г. С., Собрание сочинений, в 2 томах, М., 1973

Философская энциклопедия, в 5 томах, М., 1970

1Лосев А. Ф. "Очерки античного символизма и мифологии", М., 1993, с7

1Сковорода Г. С. "Сочинения", М., 1973, Т. 1, с. 91

1Сковорода Г. С. "Сочинения", М., 1973, Т. 1, с. 113

1Сковорода Г. С. "Сочинения", М., 1973, Т. 2, с. 118

1Сковорода Г. С. "Сочинения", М., 1973, Т. 2, с. 7